Читать книгу "Жаркая осень 1904 года  - Александр Харников"

Начальник завода генерал-майор Власьев вместе со своим помощником полковником корпуса морской артиллерии Шемановым, встретивший императора у ворот и проводивший его по всей территории, поглядывая на этот пресс, говорил извиняющимся тоном:

– Вы поймите, ваше императорское величество, наш завод непрерывно расширяется вот уже десять лет, затрачивая на это огромные суммы, которые совершенно не восполняются прибылью, полученной от заказов. Мы понимаем, что это необходимо, потому что все эти годы корабельная артиллерия непрерывно совершенствовалась. Не успел наш завод освоить выпуск тридцатикалиберных двенадцатидюймовых пушек, а от нас уже требуют увеличить длину ствола до тридцати пяти калибров. Едва мы только осваиваем их производство, как тридцатипятикалиберные пушки устаревают, и требуются орудия с длиной ствола в сорок калибров, рассчитанные под бездымный порох. Только мы освоили их производство, как от нас требуют нового увеличения длины ствола, причем сразу до пятидесяти калибров! Я думаю, что это не предел, а значит, будут новые закупки оборудования и новые реконструкции.

На заводе уже работают более шести тысяч человек. Если посчитать их вместе с чадами и домочадцами, так это будет уже небольшой уездный город. Но мы вынуждены постоянно брать на работу все новых и новых людей, потому что Василий Федорович завалил нас таким количеством заказов, что не продохнуть. Тем временем к началу этого года кредиторские обязательства завода за поставленные оборудование и материалы составляли более трех миллионов рублей золотом и все время непрерывно увеличивались. Ведь поступления денежных средств за произведенную и сданную в казну продукцию никак не восполняют затрат на новые станки и оборудование, к которым еще надо добавить текущие расходы. Один этот пресс, купленный в рассрочку, добавил к нашим долгам один миллион рублей золотом. А еще выкуп у казны Александровского сталелитейного завода. Его хозяева довели предприятие до полного развала, но триста тысяч рубликов за него прямо сейчас заплати, и шестьсот тысяч в рассрочку – вынь да положь.

– И что же вы от меня хотите, Геннадий Алексеевич? – спросил император, отвлекшийся от созерцания процесса превращения раскаленной болванки в заготовку орудийного ствола. – Вовсе не проводить никаких модернизаций, не приобретать нового оборудования и не набирать людей, в то время как в технике появляется что-то новое?

– Нет, что вы, ваше императорское величество! – замахал руками Власьев. – Просто дело в том, что все эти десять лет наш завод постоянно нес непредвиденные расходы за счет собственных средств, не получая на техническое переоснащение специальных ассигнований из казны, что и привело к такому бедственному положению. Завод развивался значительно быстрее, чем позволяли ему собственные средства. А ведь перед нами поставлена задача по устройству новой Оптико-механической мастерской и переустройство Прокатной мастерской с установкой нового прокатного стана для выделки до полутора миллионов пудов листовой, броневой и конструкционной стали в год. И теперь, если мы не получим для этого дополнительных средств, наш завод станет банкротом.

Император Михаил достал из кармана именную чековую книжку и подаренную ему адмиралом Ларионовым шариковую ручку. Кстати, над секретом изготовления стержней и пасты уже ломали головы лучшие российские химики во главе с самим Менделеевым. И у них появились определенные успехи. Бог даст, скоро они доведут эту работу до конца, и во всем мире такие ручки будут называться «русскими».

– Геннадий Алексеевич, – сказал Михаил, заполнив и оторвав одну страничку чековой книжки, – вот вам чек на два миллиона рублей из моих личных средств. Получите деньги в Государственном банке. Об использовании этих денег отчитайтесь в Первом отделе и передо мной лично. Кроме того, я укажу Министерству государственных имуществ, чтобы они отменили сделку по приобретению вами Александровского завода и вернули заводу триста тысяч рублей первого платежа. Слияние двух заводов будет осуществлено путем безвозмездной передачи имущества с баланса на баланс. Остальную сумму вашей задолженности будем компенсировать в рабочем порядке путем специальных ассигнований Кабинета министров на развитие производства. В дальнейшем все потребности завода по расширению производства будут финансировать не за счет оборотных средств, а за счет специальных ассигнований из средств государственного казначейства, так как возможная прибыль может идти лишь на поддержание технического состояния завода и его благоустройство.

– Благодарю вас, ваше императорское величество, – с чувством произнес Власьев, – в таком случае мы уж постараемся выполнить все государственные заказы качественно и в срок. Не желаете ли пройти к нашим конструкторам? Им тоже есть чем вас порадовать по части заказанных Василием Федоровичем проектов пяти- и шестидюймовых гаубиц.

– Да, Геннадий Алексеевич, пройдемте, – кивнул император, – здесь я уже увидел все, что хотел, и хочу выразить вам благодарность. Так и передайте своим инженерам, техникам и рабочим.

Немного помолчав, император Михаил добавил:

– А вас лично я жду через неделю в Зимнем дворце с обстоятельным планом развития завода на ближайшие десять-пятнадцать лет. При этом вы исходите из того, что главный калибр орудий к тому времени вырастет до шестнадцати дюймов, длина канала ствола останется пятьдесят калибров, вес единичной отливки под заготовку такого ствола превысит сто пятьдесят тонн, а ее длина будет более двадцати метров. При этом вес снаряда для такой пушки превысит семьдесят пять пудов. И у меня есть сведения, что на этом увеличение мощности корабельных орудий остановится, упершись в потолок прочности стальных сплавов. Так что исходите из этих данных, и составьте мне такой проект, чтобы, один раз оснастив ваш завод самым мощным и современным оборудованием, мы больше не возвращались к этому вопросу.

28 (15) сентября 1904 года.

Санкт-Петербург. Зимний дворец.

Храм Спаса Нерукотворного.

Глава ГУГБ тайный советник

Тамбовцев Александр Васильевич

Венчание генерала Бережного и великой княгини Ольги Александровны проходило скромно, без огласки. На церемонию бракосочетания был приглашен ограниченный круг лиц, в основном наиболее доверенные члены императорской фамилии и старшие офицеры из командования эскадры адмирала Ларионова. И сделано так было не без особого умысла.

Накануне венчания я имел разговор тет-а-тет с Бережным в Новой Голландии. Вячеслав Николаевич по моему совету взял «день тишины», оставив невесту с ее свадебными хлопотами. Нервы у женщин накануне бракосочетания часто бывают на взводе, и потому лучше в это время держаться от них на пионерском расстоянии.

Но наша беседа с Бережным стала не традиционным «мальчишником», когда жених напоследок позволяет себе то, что для него будет под запретом после свадьбы. Нет, я хотел поговорить со Славой о серьезных вещах, о которых он даже не задумывается, а мне их знать было необходимо по роду моей деятельности.

Но для начала мы немного посидели, поговорили ни о чем, прихлебывая отличное кахетинское вино, привезенное Сосо и Колей Бесоевым из их, полной приключений, поездки в Баку. И лишь потом я коснулся темы, которая не могла меня не волновать.